Меня приняли в студенты радиотехнического факультета в 1953 году. Я не оговорился – не поступил на радиофак, а меня именно приняли. Факультет только год назад был организован, радио в те времена было в ореоле романтики и секретности. Конкурс был очень жестоким. Число только медалистов, подавших заявления о приеме (а они принимались без экзаменов) превышало план приема!
За работу взялась «мандатная комиссия», которая тщательно изучила социальное происхождение абитуриента, графу пятую в паспорте, нахождение на оккупированной территории во время Отечественной войны, общественную работу в школе. А далее выносился вердикт – годен или не годен к учебе на радиофаке. В итоге было принято около 80 медалистов, В том числе и я. Сколько талантливейших ребят подвела именно пятая графа! Их зачислили на энергетический, металлургический, строительный факультеты.
Это коротко об обстановке, в которой мы начинали учиться. Первые два года радиотехнических дисциплин в учебном плане не значилось. Было все – математика, физика, химия, черчение, начертательная геометрия, сопромат, холодная обработка металлов и даже рисование!
Преподаватели по большей части дисциплин имели большой опыт нести науку в студенческую массу. Сохранились в памяти немногие – прошло более 60 лет.
Преподаватели… Они ведь разные. Одни – великолепные лекторы с прекрасной речью, умением привлечь внимание студентов. На такие лекции идешь с предвкушением удовольствия. Лекция закончилась – преподаватель стремительно покидает аудиторию. Студенты ему неинтересны, общение минимальное. Другие – после интересной лекции вокруг него собираются студенты с вопросами по материалу лекции и не только. Третьи – как правило, неинтересные люди с пустыми лекциями. Это преподаватели общественных наук того времени – основ марксизма – ленинизма, политэкономии и других измов. Великолепная илюстрация этой категории преподавателей – не сходящий сейчас с экранов телевизоров пропагандист С. Кургинян.
Математику нашему потоку (100 студентов) читал Ойзер Вольфович Радунский. Во время войны он был эвакуирован из Одессы в Свердловск, да так и оставшийся на Урале. Представьте себе невысокого полного пожилого человека (его рост 157 сантиметров и второе имя среди студентов «Пи пополам») с черными на выкате глазами. Отличный лектор, любитель пошутить во время занятий. Помнил фамилии многих студентов потока. Большое удовольствие ему и студентам доставляла сцена, когда он обращался к студенту, называя его по фамилии: «А что вы думаете по этому поводу, товарищ Перевалов?». Не забудьте, в потоке 100 студентов! Вместе с тем он был строгим и справедливым экзаменатором. У большинства моих сокурсников остались об Ойзере Вольфовиче самые теплые воспоминания.
Жил он один в комнате студенческого общежития. Часто заходил в гости к молодым преподавателям, бывшим своим студентам. Интересовался их работой, бытом, детьми. Когда мои сыновья собирались поступать в институт, он очень хотел их подготовить к сдаче приемного экзамена по математике. Но эти юноши считали, что для них математика = не проблема.
Где-то в конце семидесятых прошлого века он нашел свою сестру, проживавшую в США и уехал к ней.
Первый курс, первый семестр. Третья римская аудитория, в которой сидят восемь групп по 25 студентов. 1953 год. Лекцию по дисциплине «Теоретическая механика» читает доцент Клинских Николай Андреевич. Очень живой лектор, материал усваивается легко. Доброе отношение к студентам, как на лекциях, так и на экзаменах. Но читал нам он только первую часть курса. По каким-то причинам в следующем семестре пришел другой лектор.
Я встречал часто его в институте многие годы – энергичная походка и приветливое лицо. Трудно в это поверить, но спустя 60 лет после первой встречи (если не ошибаюсь, в 2013 году) встретил его на улице. Представился и сказал, что я очень давний его студент и хорошо помню его лекции. Меня изумило то, что он помнил этот поток радистов, и то, что не удалось дочитать нам курс до конца. А знаете, сказал он с улыбкой, на днях ректор подписал мой контракт еще на пять лет! Я поздравил его и пожелал доброго здоровья на многие годы.
Вторую часть дисциплины «Теоретическая механика» читал доцент Волк Исай Михайлович. Внешне прямая противоположность Радунскому. Высокий, подтянутый, черный — он здорово походил на актера, который играл Вольфа Мессинга в одном из недавних сериалов. В руках деревянные линейка, циркуль и транспортир. Его рисунки на доске были аккуратными и четкими. Речь отточена, ни единого лишнего слова. Все излагалось быстро и очень доступно. Это был образец большого лекторского мастерства. Ничего подобного не встречал ни до, ни после. На экзаменах был строговат. Кто-то из студентов, видимо, потерпевших неудачу на экзамене, написал такую эпиграмму:
«Тебе бы пугалом быть впору,
Гроза студентов и овец.
Когда ж реакцию опоры
Ты потеряешь, наконец?»
Остроумное и злое творение расстроенного студента. Но вот в памяти этот великолепный преподаватель остался, как пример для подражания.
Надо иметь в виду, что прошел только год после организации кафедр радиотехнического цикла, когда наш курс стал знакомиться с основами радиотехники. Преподаватели — электронщики, по большей части, были молодыми выпускниками столичных вузов или только что окончившие аспирантуру. Опыт работы небольшой, но среди них были талантливые преподаватели…
С удовольствием ходили на лекции Шукстова Владимира Николаевича. Выходец из интеллигентной свердловской семьи, выпускник ленинградского университета читал лекции по дисциплине, которой уже нет в учебных планах радиофака – «Электровакуумные приборы». Речь шла о радиолампах, вакуумных диодах, индикаторных устройствах. О транзисторах появились туманные сведения только к концу нашего обучения.
Владимир Николаевич отлично подавал материал. Хорошая речь, немного артистизма украшали его лекции. После лекций часто собиралась вокруг него группа студентов «оговорить за жизнь».
Мне повезло работать на одной кафедре с этим интересным человеком несколько лет. Очень жаль, что ушел он совсем не старым человеком.
Георгий Александрович Комаров вел фундаментальный курс радистов – «Теоретические основы радиотехники». Участник Великой Отечественной войны, в послевоенные годы закончил аспирантуру и защитил диссертацию в Москве.
Неторопливый, спокойный, очень доброжелательный – соответственно и стиль чтения лекций по характеру. Почему-то запомнились лекции в позднее время, когда уже накатывалась усталость, маленькая доска в душной аудитории, и Георгий Александрович, старающийся до конца довести громоздкое соотношение.
Много лет он был заведующим кафедры теоретических основ радиотехники.
Очень доступный и общительный. Задерживался вечерами на факультете. Иногда заходил на коллективную коротковолновую радиостанцию, где засиживались и любители дальних радиосвязей.
Во время одной из бесед он спросил у меня, студента четвертого курса:
— Как вы объясните нестабильность частоты автогенератора?
— Нестабильностью собственной частоты колебательного контура.
— И все?
— А что же еще?
И вот тут он рассказал о влиянии высших гармоник анодного тока и коэффициента обратной связи на частоту автоколебаний. Было ново и очень любопытно.
Через много лет, когда Георгия Александровича не было в живых, я читал лекцию студентам о причинах нестабильности частоты автогенераторов. Между прочим, среди студентов была внучка Георгия Александровича – Наташа. Мне вспомнился тот давний зимний вечер. Рассказал студентам о нашей беседе про стабильности частоты, о деде Наташи. Студенты были очень тронуты, не говоря о внучке.
Интерес к радиосвязям в коротких волнах сблизил меня с Азарием Иннокентьевичем Портнягиным. Он читал курс «Радиопередающие устройства» и был опытным коротковолновиком. Участник войны, тяжело раненый на Волховском фронте в 1941 году, он кончил электрофак УПИ. Работал ассистентом на этом факультете. Когда в 1952 году был организован радиофак, Азарий Иннокентьевич добился перевода, прошел стажировку в Московском энергетическом институте на кафедре радиопередающих устройств. В УПИ он вернулся уже заведующим кафедрой того же наименовании. В этой должности он проработал до 1970 года. Человек увлеченный радио. Коротковолновая радиосвязь – это его образ жизни. Досуг был отдан конструированию передатчиков и радиоприемников.
Надо знать, что пришел он на пустое место. Нужно было срочно создать с нуля лаборатории электровакуумных приборов, радиопередающих устройств, антенн, лабораторию источников питания радиоаппаратуры. Он сумел подобрать такой коллектив преподавателей и учебных мастеров, который успешно обеспечил учебный процесс студентов – радистов.
Азарий Иннокентьевич отлично читал лекции. Передатчики он представлял не абстрактно, а как специалист, в железе воплощавший их узлы и устройства.
Вечерами он заглядывал на радиостанцию и делился впечатлениями о прохождении радиоволн, рассказывал об интересных радиосвязях. Иногда принимал участие вместе со студентами во всесоюзных коротковолновых соревнованиях.
Большую роль он сыграл и в моей жизни, когда пригласил на работу в качестве ассистента на своей кафедре.
Тяжелое фронтовое ранение подорвало здоровье Азария Иннокентьевича, и он рано в 1973 году ушел из жизни.
Пожалуйста, обратитесь в редакцию, если вы обладаете фотоматериалами или хотите также поделиться своими воспоминаниями о годах учебы на Радиофаке.
